Ключ идеально подошел к нужной двери, она открылась. Замок щелкнул. Оглядевшись по всем сторонам, Зина быстро заскочила внутрь. И застыла на месте.

Палата была пуста. Маленького пациента в ней не было. На мгновение у нее мелькнула мысль о том, что она ошиблась дверью. Но нет. Последняя дверь в коридоре. Ошибиться она не могла.

Та же койка, тот же запах. Судя по всему, пациент еще недавно был здесь — палата не успела проветриться. Ребенка забрали. Зачем? Стало ли ему лучше? Успел ли Андрей вывести его из ступора? Да и что вообще здесь происходит?

Было очень страшно сталкиваться с тем, чего не понимаешь.

Пытаясь сдвинуться с мертвой точки оцепенения, Зина принялась осматривать палату. Опустилась на пол, заглянула под койку. Вдруг в дальнем углу, возле стены, что-то блеснуло.

Сначала ей показалось, что ничего и не было. Но затем, чтобы проверить свою догадку, она плашмя легла на пол. Ножки койки были привинчены к полу. Так было практически во всех отделениях больницы, Зина это видела, когда была здесь во время учебы в институте. А в опасном отделении — и подавно так должно было быть!

Тем не менее она попыталась продвинуться как можно глубже под кровать. Это было сложно, но со второй попытки ей это все же удалось. Вытянув руку вперед, Зина со всей силы потянулась. Все ее тело напряглось, как струна. Наконец ее пальцы охватили небольшой металлический цилиндр. С облегчением она выбралась наружу и поднялась на ноги.

На ее ладони лежал… шприц без иглы. Цилиндр шприца, наполненный мутноватым, белесым содержимым. Зина осмотрела его на свет, потрясла им. Жидкость, похоже, была вязкой. К тому же, было ее не так много — не больше одного миллилитра. Запаха не было. Зина уже почти собралась выдавить немного содержимого себе на ладонь, как вдруг одумалась. Господи, да ведь здесь могло быть всё, что угодно! В том числе и сильнодействующий яд. Откуда ей знать, что пациента не отравили, а потом не вынесли мертвое тело? Да разве же можно было так по-глупому рисковать?

Зина вытерла со лба холодный пот и, достав носовой платок, аккуратно завернула в него шприц и спрятала в сумочку. Похоже, пора было выбираться из палаты. Искать ей здесь уже было нечего.

В коридоре уже было тихо. Зина выбралась из опасного отделения без приключений, однако вдруг остановилась. Ход направо вел в подвал, туда, откуда она пришла. Так что можно было легко и безопасно покинуть отделение, воспользовавшись им. А вот слева она увидела дверь, которая, судя по всему, вела в коридор какого-то отделения. Почему бы не пойти туда? Эта мысль пришла в голову Зине внезапно, ниоткуда. Но она не смогла от нее отделаться.

Здравый смысл подсказывал ей, что мысль эта была не просто глупой, бесполезной и опасной. Эта дверь могла вывести ее в отделение для обычных пациентов, где дежурила медсестра. Увидев ее, подняла бы тревогу. Последствия этого Зина могла представить, не напрягаясь: ее могли обнаружить, задержать, сдать в отделение милиции, начать служебное расследование, в конце концов, так она подставляла под удар Андрея, если бы его нашли… Ведь это он делал дубликаты универсального ключа, более того, держал их дома! В общем, было понятно, что идти налево опасно. Но за всю свою жизнь Зина никогда не руководствовалась здравым смыслом.

А потому, тяжело вздохнув, она повернула именно туда еще до того, как успела сообразить, что же она делает. Щелкнул замок. Зина оказалась перед ведущей вниз лестницей, тускло освещенной одной лампочкой. Стараясь двигаться как можно бесшумно, она пошла по ней.

Спускаться пришлось недолго. Очень скоро Зина оказалась в подвальном коридоре с несколькими дверями. Здесь стоял знакомый устойчивый запах формальдегида. Она поняла, что находится в морге.

Рядом снова была запертая дверь. К удивлению Зины, открыть ее не составило труда. Она оказалась в комнате, где явно производились вскрытия: посередине стоял стол и оборудование, необходимое для патологоанатома, умывальник. На столе под простыней находилось тело.

Помимо воли Зина зажала нос — ноздри забивал ужасающий запах. Это был запах дезинфекции, формальдегида, трупного разложения, хлорки и еще нескольких препаратов, которые используют при вскрытии. Проходя практику в морге, она изучила их наизусть, но вот теперь не сдержалась. Дышать ей было трудно.

Превозмогая себя, Зина подошла к столу и отдернула простыню. Под ней было женское тело. Это была та самая женщина, труп которой Зина видела в своей квартире! Чтобы удостовериться, она зажгла фонарик. Сомнений не было. То же самое тело, рана под грудью… Судя по разрезам на нем, вскрытие уже было произведено. Машинально Зина оглянулась — одежды нигде не было.

Вдруг за дверью послышались голоса. Зина заметалась по комнате. Спрятаться было негде. Оставалось одно отчаянное решение: в углу комнаты стоял письменный стол. Как могла, Зина забилась под него и замерла, перестав даже дышать.

В комнату вошли трое мужчин. Кто-то нажал на выключатель. Вспыхнул яркий свет. Через небольшое отверстие в столе Зина могла кое-что видеть. Двое из мужчин были в форме НКВД, один — в белом халате.

— Вот она, — человек в белом халате, по-видимому, врач, отдернул простыню, — можете забирать.

— А результаты вскрытия? — произнес кто-то из людей в форме, Зина не видела кто.

— Я все написал и отдал вашему начальству, — в голосе врача послышалось раздражение.

— Хорошо, упаковывайте, — скомандовал человек в форме.

Врач принялся засовывать труп в прорезиненный мешок.

— Мужа ее тоже вы вскрывали? — лениво наблюдая за процессом, спросил один из НКВДистов.

— Нет, — врач повернулся к нему, — а должен был? Мне не привозили мужской труп. — Судя по голосу, он разволновался.

— Забудьте! — бросил второй человек в форме.

Наконец труп оказался в мешке. Врач вышел, вернулся с каталкой, переложил мешок на каталку и отдал НКВДистам. Те покатили каталку к выходу. Дверь закрылась.

Оставшись, как он думал, в одиночестве, врач открыл шкафчик, взял стоявший там графин, налил себе полный стакан водки и выпил почти залпом. Зина изумилась, как быстро он все проделал. Но ей было видно, что руки его дрожат. Затем врач выключил свет и ушел.

Выждав некоторое время, Зина поняла, что нужно немедленно уходить. Выбраться из больницы ей удалось без всяких приключений. Она вернулась в заброшенный дом. Было уже двадцать минут третьего ночи. Понимая, что расхаживать по Слободке в такое время — абсолютно гиблое дело и что далеко она не уйдет, Зина решила остаться в нежилом доме. Погибнуть по-глупому ей совсем не хотелось, поэтому оставалось только затаиться здесь и ждать рассвета — когда пойдут первые трамваи и можно будет передвигаться более-менее безопасно. Зина вернулась на свою табуретку, чувствуя, что вся дрожит — то ли от страха, то ли от холода. Слава богу, страшного пса в доме больше не было.

От усталости у нее закрывались глаза. Холод сковал все ее тело. И, больше не противясь этому подступающему мареву забвения, Зина стала погружаться в полудрему. Но не на долго — звук был такой силы, что ее не просто вырвало из сна — как ударом, больно ранив и так воспаленные нервы! Ее буквально прибил к земле страшный грохот, как будто рядом с ней бросили что-то тяжелое. Затем раздался резкий визг автомобильных шин.